Много лет Мешкова занималась благотворительностью и впоследствии стала правой рукой актера Константина Хабенского, помогая вместе с ним детям, больным раком.
Сегодня прозвучала новость об смерти Алены.
Алена Мешкова фонд Хабенского — причина смерти, от чего умерла
Сама Алена Мешкова довольно долго боролась с онкологическим заболеванием, проходила курсы химиотерапии, но коварный недуг все же взял вверх. Теперь коллеги Мешковой выражают слова соболезнования ее близким.
«Сегодня ночью после продолжительной болезни ушла из жизни директор Фонда Алена Мешкова — наша коллега, друг и человек с большим сердцем. Невозможно описать, кем для Фонда и для каждого из нас она была. Фонд продолжит свою работу, дело, которому Алена посвятила последние девять лет своей жизни. Именно благодаря ей Фонд стал таким — большим, масштабным проектом, которому доверяют и уважают. Спасибо тебе за все», — поделились в благотворительной организации Хабенского.
По поводу трагедии высказались многие известные персоны, в том числе актер Максим Виторган. «Прощай, Аленка! Тебе было так нелегко, но ты была так легка. В тебе было столько любви и жизни… Спасибо тебе за все, дорогая…» — отметил он в личном блоге.
Сама Мешкова не жаловалась публично на свое заболевание и старалась делиться с подписчиками позитивными моментами. Кроме того, Алена всегда приходила на помощь к тем, кто в ней так нуждается.
«Я не понаслышке знаю о том, как лечиться с онкодиагнозом в России, и не понаслышке знаю, что такое многолетняя поддержка друзей, коллег, врачей и даже незнакомых людей. Очень хочу, чтобы эта молодая женщина тоже узнала, что помощь есть! Тот нечастый случай, когда в России действительно не могут сейчас помочь, это не прихоть, речь не про комфорт, а про единственно возможный вариант лечения, который не делают у нас», — рассказывала она в Facebook непростую историю одной женщины еще в августе.
Алена Мешкова фонд Хабенского — биография
Зайдя на сайт Фонда Константина Хабенского, можно на первой же его странице увидеть внушительную цифру — 165 214 854, 83 руб. Это сумма, собранная за прошедшие месяцы 2019 года. С нее мы и начинаем разговор с директором фонда Аленой Мешковой. «Цифры сами по себе — всего лишь цифры, — говорит она. — Меняют ситуацию не только, а порой даже не столько они, сколько люди с их возможностями. Чтобы быть эффективными, качественно решать задачи, помогать и системно, и адресно, нам нужны эти средства, поэтому одна из ключевых составляющих нашей работы — фандрайзинг. И все-таки в фонде, как ни в одной другой компании, очень важна именно командная работа. Ведь чтобы быстро помочь, нужно действовать слаженно. И мне кажется, что у нашей команды это получается по-настоящему хорошо».
До того, как прийти в благотворительность, Мешкова работала на телевидении, а после формировала культурную программу зимних Олимпийских игр в Сочи и занималась обновлением московских парков: «После телевидения у меня был переходный период, когда я перестала быть только волонтером и стала участником профессионального благотворительного сообщества. В тот момент я занималась перезапуском московских парков и на примере многих, в том числе и Парка Горького, быстро и сильно преобразившегося, как раз поняла, как можно эффективно менять среду».
Размышляя о том, кто должен работать в сфере благотворительности, Алена говорит, что сектору нужны самые разные профессионалы, поскольку одинаковый образ мышления ни к какому развитию не приведет: «Безусловно, чувство эмпатии должно присутствовать, но мне кажется, что мы бы хотели видеть во всех, с кем общаемся и на работе, и в семье, и в кругу своих близких друзей, людей с таким качеством». Фонд Константина Хабенского в этом смысле — пример удачный. Командная работа для его сотрудников — не пустой звук и не фигура речи, что подтверждают и слова директора фонда, и результаты. Эмпатия и желание помочь у самой Алены Мешковой и ее коллег соединяются с системным подходом к поставленным перед собой задачам: «Мы готовы к новым вызовам, понимаем, что некоторые процессы нужно в соответствии с этими вызовами перестраивать и менять. В этом и есть смысл той отлаженной работы, о которой я говорю».
Отвечая на вопрос, что для нее в работе самое сложное, Алена без промедления формулирует — остановиться и оценить все то, что уже было сделано: «С той скоростью, с которой мы двигаемся, довольно сложно находить время для рефлексии, но не обращать внимания на то, чего ты достиг, на людей, которые были с тобой в этот момент, делили с тобой победы и поражения, нельзя. Чтобы смотреть вперед, важно оглядываться назад», — подводит итог директор фонда.
Расскажите, где вы учились?
У меня финансовое образование. Я закончила факультет «Финансы и кредит» Финансовой академии. Первым моим местом работы был банк: я училась на вечернем отделении и работала. Ушла из банка в 1999 году весной, потому что мне нужно было написать диплом и защищаться. Объем работы был колоссальным, в дипломный отпуск меня не отпускали. Я решила, что образование все-таки важнее.
Потом не пожалели об уходе?
Нет. С тех пор в банках я не работала, но это образование довольно много мне дало. В том числе я научилась правильно выстраивать нужные процессы и принимать эффективные решения, основываясь не только на эмоциональных порывах, но и на оцифрованных фактах.
С начала 2000-х я работала уже в медиа. Сначала это был холдинг «Нашего радио», потом — Первый канал. Я была продюсером, занималась спецпроектами: создавала новое с нуля. Нам нужно было не только запустить проект, но и сделать его красивым, громким, правильным, эффективным и прибыльным.
Как вы из банковской сферы попали в продюсеры?
После защиты диплома я пошла работать в билетную компанию «Партер.ру». В то время билеты можно было купить только в городских кассах. Ни о какой технологичности речи не шло, а российский интернет был в колыбели. Мы строили новую отрасль.
Одну из первых билетных компаний создал мой знакомый, который закончил продюсерский факультет ГИТИСа. Он предложил мне пойти туда работать. Проработав четыре года, я ушла на «Наше радио». Там сделала свой первый благотворительный проект — это был телемарафон «Сострадание», посвященный трагедии в Беслане. Весь вечер в студию приходили разные музыканты — Андрей Макаревич, Гарик Сукачев, Юрий Шевчук и др., играли в прямом эфире и говорили важные слова.
Было тяжело заниматься этой темой?
Сама ситуация была шокирующей.
Я помню, как генеральный продюсер «Нашего радио» Михаил Козырев собрал нас в день, когда случился штурм, сказал: «Давайте придумывать, чем помочь. Там трагедия».
И мы собрали этот телемарафон за три дня. Делали его совместно с Российским Красным Крестом и телекомпанией НТВ, которая тогда была лидером независимого телевещания. При том что никаких современных технологий благотворительности в 2004 году не было. В итоге мы собрали 2,5 миллиона рублей, и, я надеюсь, многим помогли в тот момент справиться с трагедией.
Для меня это был первый опыт, связанный с благотворительностью. Мне кажется, что на тот момент он действительно удался.
Как дальше развивалась ваша карьера?
Я продолжала работать на Первом канале. Затем — в оргкомитете зимних Олимпийских игр в Сочи. После занималась парками в обновленном Департаменте культуры города Москвы. Как раз тогда я поняла, как можно быстро влиять на социальные изменения.
И как быстро можно влиять на социальные изменения?
Мы все помним историю Парка Горького, который за год сильно преобразился. Из непонятного места с шашлыками стал привлекательным общественным пространством, куда хочется ходить и где приятно гулять. Получилось, что досуг миллионов людей стал более качественным, многим стало приятнее находиться в собственном городе. Это все было сделано довольно быстро и эффективно. Вот тогда я четко поняла, что хочу что-то делать в некоммерческих организациях, для людей. Мало где в России можно так быстро и эффективно достигать изменений, как в третьем секторе.
Примерно в 2005 году я познакомилась с Нютой Федермессер, ее мамой Верой Васильевной (Миллионщиковой) и Елизаветой Глинкой. Нюта с Елизаветой как раз думали над уставом фонда «Вера».
Тогда я увидела людей, которые занимаются одновременно вдохновляющей и невероятно тяжелой работой, которая действительно нужна и которую больше никто не делает. А через несколько лет я узнала о фонде Константина Хабенского, который помогает детям с опухолями головного мозга.
Когда вы присоединились к фонду?
В 2012-м. Сначала в качестве волонтера я погрузилась в тему детских онкологических заболеваний, начала анализировать цифры и поняла, что опухоли головного мозга — это огромная проблема. Ведь сначала даже не было ясно, как много детей живут с такими диагнозами и нужен ли для них отдельный фонд. Оказалось, что опухоли центральной нервной системы (и опухоли мозга в том числе) занимают у детей второе место по частоте возникновения онкологических заболеваний после онкогематологических. Это проблема, которую надо решать всесторонне.
Для Константина Хабенского это была личная история (жена Хабенского Анастасия в 2008 году умерла от опухоли мозга). А для вас?
Изначально это была личная инициатива Константина. Он обращался в разные организации, к состоятельным людям, отдавал свои гонорары, организовывал мероприятия, в которых могли поучаствовать его коллеги. Делал все, что мог. Мы предложили ему собрать команду, которая превратит фонд в устойчивую организацию, достигающую своей цели. Организацию с запланированным бюджетом, профессиональными сотрудниками, различными инструментами фандрайзинга. Чтобы не все задачи были сосредоточены только на одном человеке.
Алена Мешкова фонд Хабенского — личная жизнь
О личной жизни Алены Мешковой ничего не известно.
