Андрей Сполитак — фотограф и волонтер родом из Донецка, который уже много лет живет в Москве. С 2014 года он регулярно ездит в Донбасс в качестве волонтера для того, чтобы передать гуманитарную помощь жителям малой родины. В конце сентября Андрей отправился в Мариуполь.
Из недельной поездки он вернулся с кровоточащей ногой, которую пришлось оперировать сначала в мариупольской больнице, а затем в Москве. За неделю в Мариуполе Андрей успел повидать иную сторону жизни: безвозвратно разрушенные дома, сгоревшие машины, люди, которые остались без конечностей из-за взрывов мин, и целый город, погруженный в отчаяние и траур. Мы поговорили с Андреем.
— Какие основные задачи у вас стояли перед поездкой в Мариуполь?
— Снимать жизнь города и то, как его восстанавливают. В общем, я был медиа-волонтером. К тому же я вез гуманитарную помощь жителям, как я это делал в 2017—2018 годах. В этот раз я отвозил вещи в воскресные школы, в столовые при храмах, в общеобразовательные школы Мариуполя, в спортивный центр. Отвозил канцтовары, спортинвентарь и много всего того, что скрасит жизнь детям и взрослым в их серой будничной жизни, которая сейчас наступила в результате военных действий, прошедших в городе.
«Людям очень тяжело это переносить, и многие до сих пор не могут выйти из состояния шока и безысходности»
— Вам было страшно ехать в Мариуполь?
— Мне было страшно увидеть город. Вернее мне было больно смотреть на разрушенные дома, на улицы, по которым как будто бы прошлись какие-то динозавры. Это было, конечно, жутко. Почему я все эти годы помогал собирать гуманитарную помощь, ездил в города Донецкой области сам? Потому что это моя родина. Она забрала моих близких людей: двух дедушек, бабушку, моего папы не стало в том году «благодаря» военным действиям. Сидеть и просто молча смотреть на всё это — для меня просто невыносимо. Поэтому я туда и поехал.
Чтобы туда поехать как волонтер, я подал заявку на сайте волонтерского движения. Там надо было пройти онлайн-курсы, затем сдать экзамен. Потом, когда меня отобрали, было финальное обучение всех волонтеров: медиков, строителей, медиа-волонтеров, педагогов. И после этого уже нас направили в разные города: кого в Луганск, кого в Шахтерск, кого-то в Мариуполь.
— А много желающих было стать волонтером?
— В нашей смене было около сорока человек, а в целом — более трехсот волонтеров со всей России. Это люди с разных регионов, которые взяли за свой счет отпуск и поехали проводить его не со своей семьей или друзьями, а отправились помогать тем, кому нужна их профессиональная помощь. Очень много едет медиков, которые работают в больницах.
«Строители, как правило, едут восстанавливать больницы, школы, детские сады и мемориальные памятники»
Волонтеры-педагоги и психологи — это, как правило, девушки, у которых есть высшее педагогическое образование. Они помогали школьникам и детсадовцам выходить из посттравматического состояния.
— Чем отличается жизнь в Мариуполе сейчас от жизни в тех городах, где боевых действий не было?
— В Мариуполе очень сильно потрепаны здания, почти весь город разрушен, потому что здесь были сильные обстрелы.
«Когда мы только заезжали в Мариуполь и пересекли границу на машине, у меня было такое ощущение, как будто я попал в страшное кино»
Казалось, будто это была какая-то другая реальность. Наверное, спустя только минут 15 я понял, что это не кино, а жизнь. Душе и сердцу было трудно принять эту правду. Очень жалко город и невероятно жалко людей, которые где-то сидят и разводят костры, потому что им негде жить и нечего есть. Когда мы ехали в первый день по Мариуполю, то видели обгоревшие трамваи, обвисшие провода, брошенные сгоревшие машины. Это всё — как будто кадры страшного кино. Но это не кино, это просто жизнь.
Но, как говорят, луч света в темном царстве все-таки есть. В городе есть островки новых домов, и есть надежда на то, что город восстановят со временем.
— Как в Мариуполе на данный момент обстоят дела с электричеством, водой в домах? Есть ли проблемы с нехваткой еды и питьевой воды у жителей?
— Я знаю, что были перебиты некоторые артерии и питьевую воду можно было либо купить, либо набрать бесплатно святой воды в храмах. Вода из-под крана здесь, конечно, сейчас для питья непригодна совсем. Что касается электричества — во многих старых кварталах, которые еще не отстроили, электричества в домах почти нигде нет. А в новых и восстановленных кварталах сети уже провели, но их не так много. Также в Мариуполе есть улицы, на которых нет освещения. Особенно в промышленных кварталах, где работали огромные заводы «Азовсталь» и «ММК имени Ильича», которые тянулись на десятки километров.
В городе перестали работать энергетические заводы, и, хотя причина тому грустная, в Мариуполе очень хорошая экология стала.
«Раньше здесь была сажа, копоть, смог. А тут я недавно вышел на улицу ночью и увидел звезды. Чтобы такое раньше было — я не припомню»
Также в Мариуполе есть проблемы со связью, особенно с интернетом. Если звонить и отправлять смс почти отовсюду можно, то воспользоваться Telegram или WhatsApp в городе очень трудно. Так что работа по восстановлению города предстоит большая.
— Дети и взрослые в Мариуполе сейчас находятся в тяжелом эмоциональном состоянии?
— В целом — да. Но дети быстрее выходят из шокового состояния, чем взрослые. Наверное, у детей психика более гибкая и они быстрее эмоционально возвращаются в мирную жизнь. Вот, например, недавно мы привезли им канцтовары и предложили нарисовать мелками на асфальте то, как они видят Мариуполь в будущем. И дети рисовали светлые дома, цветочки, солнышко, Азовское море. Им в этом плане намного проще эмоционально высказаться.
А взрослым людям, особенно мужчинам, с этим намного тяжелее. Они будут это всё в себе хранить, выплескивать эмоции с помощью алкоголя, всё это будет перерастать в драки, если не хуже. Я видел последствия — одна такая «посиделка» закончилась тем, что у мужчин были тяжелые ножевые ранения. Люди носят в себе эту боль до сих пор, хотя боевые действия в Мариуполе не идут уже довольно давно. Они пережили много страшных моментов. Мне, например, одна девушка из Мариуполя рассказывала, что во время боевых действий они жили в подвале и питались тем, что там было — солеными огурцами, капустой, вареньем.
«Выйти на улицу и пойти набрать воды из колонки не могли из-за обстрелов, поэтому топили снег. Только это их спасло»
Я еще привозил иконы, раздавал их верующим. Одну свою собственную икону я подарил 88-летней женщине, которая лежала во второй мариупольской больнице. Ее звали София. Она прижала икону к груди, перекрестилась три раза и начала плакать. Спросила, как меня зовут, и пообещала, что будет за меня молиться. Я тоже ей пообещал, что мы будем молиться за нее. Потом в Ростове-на-Дону мы молились за нее в храме вместе с другими прихожанами. Иконы я раздавал врачам, да и просто всем, кому нужна была духовная помощь — пациентам в больнице, прихожанам в храме. Им это помогало. Мне кажется, нужна такая вещь, которая всегда будет с тобой. Люди достают эту икону, видят этот образ и понимают, что они не одни — с ними Бог. Это важно, потому что люди находятся в очень большом унынии, отчаянии, и им не хватает духовной поддержки.
Мне во второй мариупольской больнице ногу зашивали. У меня варикозная болезнь, и на фоне эмоциональных и физических нагрузок ее «прорвало», образовалась трофическая язва. Я тогда полтора литра крови потерял. И пока я в этой больнице находился, врачи много жаловались на то, что здесь не работает ни одного лифта. Особенно тяжело нести тех, кто подорвался на мине или получил какие-то бытовые травмы.
«Волонтерам приходится всех раненых и больных поднимать на носилках вплоть до восьмого этажа»
— Мариуполь разминирован не до конца?
— Почти весь Мариуполь разминировали еще летом, но я видел в больнице ребят, у которых не было ног ниже колена, и они пострадали от мины недавно. А еще есть такая штука, как радиомина. Допустим, лежит какой-то телефон или паспорт и человек какой-то подходит посмотреть их. А в 30 метрах от него в машине сидит другой человек, который видит всю эту картину, нажимает на кнопку, и мина взрывается. И у того, кто к этой замаскированной мине подошел, все руки просто на куски разрываются.
«Некоторые люди за деньги в своем же городе готовы убить или покалечить своего соседа и земляка»
А мы, волонтеры, передвигались по Мариуполю на «буханках» в целях безопасности. Конечно, мне нельзя было ехать волонтером в Мариуполь со своим здоровьем. Но я хотел помочь как-то людям. Быть добрым — это нормально.
7 октября у меня была операция на ногу в московской больнице при РПЦ. Изначально я должен был лечь в Боткинскую больницу. Но когда я пришел туда сдавать анализы 26 сентября, ко мне спустились и сказали, что все, у кого есть московский полис, должны встать в очередь. Сказали, что надо подождать, потому что сейчас все средства у них уходят на мобилизацию. Но непонятно, когда эта очередь кончится.
«Я лег в больницу при РПЦ, куда принимают не только москвичей, но и всех беженцев с ЛНР, ДНР, Запорожской, Херсонской области»
Теперь после операции я снова поеду в Мариуполь. Мы повезем канцтовары — альбомы для рисования, фломастеры, цветные карандаши, краски, пластилин, а также медикаменты для больниц — жгуты, бинты, «бетадин» (антисептик).
Хочу добавить: если вы хотите передать гуманитарную помощь жителям Мариуполя, то свяжитесь со мной в социальных сетях или с моим фондом «ДоброЛёт». Сбор гуманитарной помощи начался 10 октября.
Андрей Сполитак
Российские власти рассчитывают восстановить довоенную численность населения Мариуполя к 2030 году
Кремль хочет вдвое увеличить население разрушенного во время боев Мариуполя к 2030 году. Это следует из мастер-план развития аннексированного города, выяснил The Village. Мастер-план, охватывающий период до 2035 года, подготовил Единый институт пространственного планирования (бывший Институт Градплана Москвы) по заказу Минстроя РФ.
В плане указано, что проектное население Мариуполя в 2022 году составляет 212 тысяч человек. До начала российской спецоперации там жили 450 тысяч. Согласно документу, к 2025 году в городе будут проживать 350 тысяч, а к 2035 — полмиллиона человек.
По этому плану, в первую очередь будут восстановлены исторический центр, «Азовсталь», драмтеатр (под завалами которого погибли сотни горожан) и трамвайные пути. На территории «Азовстали» предполагается создание технопарка с несколькими заводами. В городе также планируют проложить 63 км велодорожек.
Уже после 2030 и 2035 годов будут восстановлены наиболее сильно пострадавшие жилые микрорайоны с советской застройкой. Пока же первоочередной задачей является строительство быстровозводимых многоквартирных домов. Только в этом году проектировщики намерены возвести и отремонтировать в Мариуполе 2,2 млн квадратных метров жилья. В общей сложности, за 13 лет Россия обещает построить и отремонтировать в Мариуполе 105 детских садов, 92 школы, 19 поликлиник.
«В документе напрочь отсутствует социальная составляющая. Кто населяет город и кто будет его населять? Планируют увеличение населения более чем в два раза за десять лет — за счет чего? Кто будут эти люди? Какой у них будет половозрастной, гендерный состав? Получается, такой документ без получателя: мы проектируем, но не знаем, для кого», — заявил городской планировщик, который дал свою оценку мастер-плана на условиях анонимности.
Ранее глава Донецкой народной республики Денис Пушилин обещал превратить разрушенный Мариуполь в город-курорт. По его слова, курортная деятельность создаст дополнительные рабочие места и принесет доход городу. Он также заявил, что работа завода «Азовсталь» негативно влияла на экологию.
«Мы жителей послушаем и здесь сделаем что-то другое. Это позволит, если „Азовсталь“ не восстанавливать, тогда сделать город-курорт»,— заявил глава ДНР.
