Прогнозы от Ротшильдов на 2023 год — расшифровка новой обложки журнала The Economist

Каждый год журнал The Economist, принадлежащий семье Ротшильдов (главным банкирам британской финансовой системы), издаёт номер, где на обложке помещаются в некотором смысле прогнозы на будущий год. Конспирологи включили феномен ежегодной обложки в список знаков тайного правительства.

The Economist выдал очередную прогнозную обложку на следующий год под названием The World Ahead 2023, изобразив на ней ряд персон, которые, по мнению глобалистов, будут определять мировую политику в 2023 году.

На черном фоне изображены:

• лидер Китая Си Цзиньпин,
• президент США Джо Байден,
• президент РФ Владимир Путин,
• президент Украины Владимир Зеленский,
• новый премьер-министр Италии Джорджа Мелони,
• президент Тайваня Цай Инвэнь.

Портреты лидеров имеют разный масштаб в масонской традиции, что отражает их разный удельный вес в мировой политике.

Больше всех по формату портреты Си и Путина, чуть меньше по размеру не совсем вменяемый в силу возраста Байден.

Далее по масштабу следуют лидер Тайваня, Зеленский и Мелони, что выражает их несамостоятельность относительно трех центров силы — США, Китая и России.

Показательно, что Путин помещен в центре, а вокруг него по кругу остальные лидеры. Указывает ли это на то, что Россия остается в центре мировой политики и по-прежнему будет играть решающую роль в мировых процессах?

Имеет большое значение и то, куда смотрят политики.

Взгляды Путина и Си Цзиньпина устремлены в одну сторону — это значит, что лидеры РФ и Китая союзники и мыслят в одинаковом направлении. Соответственно в противоположную сторону смотрят Байден и Зеленский — они находятся по другую сторону российско-китайского фланга.

Показательно, что лидер Тайваня смотрит в одну сторону с Си — это явный намек на то, что Китай и Тайвань будут стремиться к объединению, как два единоутробных брата, по-китайски «тунбао».

А вот прямой взгляд Мелони говорит о том, что она занимает самостоятельную позицию европейских правых, но руки, направленные в сторону взгляда Байдена, кстати католика по вероисповеданию, говорят о том, что она на стороне США. И действительно, Мелони близка к республиканцам и даже ездила в Штаты перед выборами.

Важное значение в интерпретации обложек The Economist играет цветовая гамма.

На этот раз она весьма лаконична: черный фон с красными окнами и черно-белыми портретами.

Черный олицетворяет национализм (отсюда названия «черный интернационал», «черная сотня») — это значит, что на фоне экономического кризиса каждая страна стремится защитить в первую очередь свои национальные интересы, а глобализация рушится.

Красный цвет — это цвет коммунистического Китая и родового герба Ротшильдов, название которых переводится как «красный щит».

Это означает, что во всех обозначенных на обложке странах (Китай, Тайвань, США, Россия, Украина, Италия) у банкирской династии есть свои интересы.

Черно-белые портреты — тоже признак национальной ориентации лидеров.

Наконец, обратим внимание на детали, изображенные на красных окнах за портретами.

• Рядом с Си видна облетающая Земли космическая станция — прогноз расширения космической программы Китая.
• Тайвань олицетворяет высокотехнологичные признаки — роботизированная рука и солнечная батарея.
• Байден изображен на фоне ветряных вышек и танкера с СПГ.
• Рядом с Зеленскиим изображен ЗРК. Тут всё понятно — в будущем году Украина продолжит критически зависеть от военных поставок Запада.
• Фигура Мелони стоит то ли на бактериях, то ли на таблетках. То, и другое выражает её негативное отношение к вакцинации от коронавируса. Кроме того, лекарственные капсулы — символ «Биг Фармы».
• Слева от головы Путина — дрон-беспилотник: явное указание на приоритеты российской военной стратегии в наступающем году. Очень интересно, что между ним и Зеленским — молекула метана: знак того, что рынок природного газа и его транзит через Украину останется одной из ключевых проблем 2023 года.

Вообще, образ российского президента в этой мозаике — самый загадочный. Некоторые конспирологи не усматривают в этом ничего хорошего для нашей страны.

Точка посередине красного квадрата Путина, да и то что именно он располагается посередине, может говорить о том, что он — очевидная цель Ротшильдов и всех кто за ними стоит.

Под красным квадратом — черный, разделенный бледными линиями по принципу фрактала. Черный квадрат, по концепции Казимира Малевича, — разрыв с предметностью, разрушение форм и связей, стремление обнулить пространство и выйти за пределы ноля — куда? В цифровое поле? Или же это намек на тайный план мировых элит по «фрактализации» России, разделению ее на постоянно дробящиеся фрагменты?

Пророчество Ротшильдов 2023. Какое предсказание на 2023 год зашифровал журнал The Economist в своей октябрьской обложке

Нынешний «прогноз от Ротшильдов» — не первый. Напомним, что в октябре этого года редакция еженедельника The Economist выдала еще одно зашифрованное предсказание, поместив его на обложку печатного выпуска.

Первое, что бросается в глаза и является центральным элементом картины — красный рычаг — стоп-кран, под которым прибита таблица с надписью «Regime change». Смена режима — вот, что предрекают журналисты The Economist, никогда не раскрывающие своего лица из-за редакционной политики издания. Под сменой режима, в первую очередь, подразумевается смена миропорядка и передел мира — процессы, практически достигшие кульминационного пика. И развязку текущей политической эпопее должен принести некто, потянувший за рычаг с обложки.

Что произойдет дальше?

Как при резком торможении вагонного состава, всё в поезде теряет стабильность, возникает угроза схода поезда с рельсов. Другими словами — мировые политические структуры, например, ООН, окончательно потеряют свою власть над рычагами миропорядка и будут бессильны там, где раньше им легко удавалось демонстрировать свое влияние. Любые масштабные изменения сеют панику, поэтому люди окончательно окажутся в ее власти: будут покидать города в поисках тихой гавани, бежать от смены режима или, напротив, выступать под знаменами активной гражданской позиции — как на стороне изменений, так и на стороне борцов с новыми порядками.

Стоп-кран «Regime change» будет сдвинут с места, и эта смена позиции потрясет мир. Вопрос только в том, кто его дернет.

Конечно, редакция The Economist лояльна британской государственности: именно туманный Альбион должен дернуть за рычаг. Стрелка одного из табло как раз указывает на фунт стерлинга, который устроился между долларом и биткойном.

Рубль на данной шкале отсутствует; видимо, британцы не готовы принимать Россию в ряды потенциальных строителей нового мирового пространства даже на бумаге.

Можно ли избежать смены режима? Вряд ли. «Если в первом акте пьесы на сцене висит ружье, в последнем оно обязательно выстрелит» — писал Чехов. Если в поезде есть стоп-кран, его сорвут. Особенно, если под ним есть надпись: «Не трогать. Опасно для жизни (других)». Кто будет виновником торможения поезда — авторитеты, делящие чужие активы, дипломаты в костюмах-тройках или случайный человек, не удержавший равновесия и использовавший рычаг для сохранения равновесия, — решит случай. И немного британский журнал. И немного мировая политика.

Сделав прогноз, редакция The Economist в очередной раз подчеркнула исключительность британской стороны. И показала: режим будет всегда. Просто он может измениться.

В памяти британцев и всех любителей конспирологии еще свежи предыдущие прогнозы, во многом ставшие явью: повсеместные QR-коды и штрих-коды, чипирование и, конечно, четыре всадника апокалипсиса на обложке выпуска 2019 года — чума, война, голод, смерть. Редакторы журнала ранее часто обращались к классическим полотнам флорентийских художников и образам британских маститых писателей вроде Льюиса Кэрролла, к священным писаниям и политическим персонам, а в 2022 году — к механике, в которой нет ни ценности искусства, ни тонкости литературы, ни злободневности политики. Просто гайки, провода, рубильники и индикаторы. И это тоже объяснимо: все решают технологии. Технологии в военной сфере, в добыче нефти и газа, в отмывании денег.

Редакция The Economist зашифровала в прогнозе октября 2022 года то, что одновременно и очевидно, и непредсказуемо. Пассажирами поезда, в котором панель управления дает сбои, мы являемся уже давно, но к резкой остановке отнюдь не готовы. А, видимо, готовиться надо было давно: укреплять государственность, развивать национальную экономику, формировать честные социальные институты, ну, или как минимум обзавестись ремнями безопасности.